Мой сын родился 19 июля 2015 года в городе Вологда. Роды были первыми, протекали быстро. По УЗИ заболевание не было видно, по скринингу тоже. Врачи говорили, что ребенок будет не крупным.

Матвей родился 2890 и ростом в 51 см. У ребенка после родов были ожоговые раны на ногах, на коленях, на лице были высыпания, ступни и кисти были маленькими по сравнению с другими размерами тела. Такое ощущение было, что на запястьях рук и ног носили что-то и не снимали это очень долго. После родов малыша определили в кювез, там Матвей пролежал с 19 июля и до самой нашей выписки.

Но поехали мы не домой, нас определили в Вологодскую патологию. Там мы пробыли 4 месяца, у ребенка состояние стало лучше.

Были проблемы у нас с ножками, врачи не давали мне обрабатывать ребенка. Ребенок в больнице лежал постоянно голым и на пеленке под лампой. Обрабатывали врачи его синькой и банеоцином, так как у нас не было специальных перевязочных материалов. Нам в патологии "запороли" ножки, наши пальцы срослись на ногах.

Пролежав в отделении патологии почти 4 месяца, нас стали выписывать, но поехали мы отнюдь не домой, патология нас направляла в дом малютки. Там мы заключили договор на несколько месяцев, так как были проблемы в семье, и у ребенка было состояние крайне не стабильное. Нас положили в дом малютки. Я каждый месяц приходила к ребенку, навещала своего сына. В течение месяца к моему ребенку приехали специалисты фонда «Дети-бабочки». Они научили меня и врачей обработке ран Матвея.

Все это время я приходила к Матвейке, обрабатывала его.

Спустя 2 месяца после нового года, Матвея я забрала домой. Фонд нам начал сразу же помогать медикаментами, приезжали к нам и не раз.

9 марта 2016 г. поезд нас отвез в Москву, были мы там недолго, сначала был кризисный центр, пожив там немного, нас положили в НЦЗД. Нас там обследовали, пролечили немного. А в середине апреля мы с сыном уже отправлялись в родной город.

В родном городе не было прока, нам никто не мог помочь. И в ноябре 2016 года мы переехали в Санкт-Петербург.